понедельник, 13 августа 2012
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
дневник давно покрылся пылью и паутиной...теперь ничего не остается кроме, как укутать его в темный платок,
и бережно спрятать подальше от любопытных глаз...
вообще, я рад, что нашел его. он стал частью меня. когда мне было трудно, я всегда садился писать! это придавало мне сил,
и уверенности в завтрашнем дне. сейчас, у меня все хорошо! не знаю, будет кто-нибудь рад слышать, что я еще жив, и да...
жизнь у меня складывается чертовски хорошо! даже лучше, чем могло бы показаться на первый взгляд!
почти так же хорошо, как и несколько лет назад, когда я впервые набрался смелости, и сказал правду о том кто я, и как я оказался
там, где оказался. не из-за денег, или личной выгоды, а просто так. в какой-то момент я понял, что важнее быть рядом с родными
людьми, нежели тратить время на пустые споры, дабы удовлетворить свое эго. я стал таким беззаботным и несерьезным, что иногда
мне кажется, меня настигла самая настоящая инволюция, и развитие пошло в противоположную сторону...только меня почему-то
забыли об этом предупредить. ну, и Бог с ним. важно, что я все еще помню кто я, все остальное - не имеет значения!
и бережно спрятать подальше от любопытных глаз...
вообще, я рад, что нашел его. он стал частью меня. когда мне было трудно, я всегда садился писать! это придавало мне сил,
и уверенности в завтрашнем дне. сейчас, у меня все хорошо! не знаю, будет кто-нибудь рад слышать, что я еще жив, и да...
жизнь у меня складывается чертовски хорошо! даже лучше, чем могло бы показаться на первый взгляд!
почти так же хорошо, как и несколько лет назад, когда я впервые набрался смелости, и сказал правду о том кто я, и как я оказался
там, где оказался. не из-за денег, или личной выгоды, а просто так. в какой-то момент я понял, что важнее быть рядом с родными
людьми, нежели тратить время на пустые споры, дабы удовлетворить свое эго. я стал таким беззаботным и несерьезным, что иногда
мне кажется, меня настигла самая настоящая инволюция, и развитие пошло в противоположную сторону...только меня почему-то
забыли об этом предупредить. ну, и Бог с ним. важно, что я все еще помню кто я, все остальное - не имеет значения!
суббота, 31 декабря 2011
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
воскресенье, 13 февраля 2011
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
челночный бег.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
среда, 09 февраля 2011
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
ожил.
среда, 05 января 2011
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
вчера написал четыре страницы - трудно превзойти их ничтожность.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
бестолковое распределение времени.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
оставь меня, детская жалоба.
понедельник, 03 января 2011
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
сегодня я не решаюсь даже делать себе упреки.
прозвучи они в этот пустой день, они имели бы отвратительное эхо.
прозвучи они в этот пустой день, они имели бы отвратительное эхо.
воскресенье, 02 января 2011
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
кино, в моем понимании представляет собой предел ритуальных прогулок. в течение вечера обычно бывает всего один сеанс. зал люднеет. скоро плотность его населения становится предельной. человеческий поток грозит выйти из берегов, сломать стены, затопить окрестности. жара становится невыносимой. иногда я чувствую себя, как рыба, выброшенная на песок. воздух, кажется, переполненным, неподвижным. вместо него - пространство, заполненное шумом и торжественными улыбками девушек, сидящих впереди и сзади меня.. немного погодя замечаешь, как зал неумолимо наполняется все новыми и новыми людьми. многие из них тебе уже знакомы из прошлых сеансов. кино-критики, и просто зеваки. все эти люди как будто не замечают удушливости, детского плача. у них, вероятно, создался условный рефлекс: они приходят сюда, не чаще, чем два раза в год, они стараются не разочаровыватся по пустякам. и дело, конечно, не только в умении заинтересовать, кино здесь продолжение прогулочного тротуара. то, что началось на щербатом асфальте извне, продолжается с большей убедительностью в первых-третьих рядах, со временем, набирая обороты, и где-то в конце разбивается о стены глухим эхо. ожидание волнует, и когда наконец-то свет меркнет, - сеанс начинается надписями на ожившем экране "vítr ve vaší tváři" (ветер в лицо) несется с экрана в зал, как прежде - тягой ожидания. мужчина в третьем ряду начинает удовлитворенно хлопать себя по колену как бы согляшаясь с написанным..
четверг, 30 декабря 2010
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
послезавтра дневнику исполняется год. спасибо всем, кто читает. 
понедельник, 06 декабря 2010
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
не знаю, цинично это или нет, но своего отца, которого я не помню,
я не уважаю, не берегу, как это обычно бывает...
я не уважаю, не берегу, как это обычно бывает...
среда, 01 декабря 2010
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
днем полет птиц всегда кажется бесцельным, но к вечеру движения их становятся целенаправленными...
понедельник, 29 ноября 2010
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
воскресенье, 28 ноября 2010
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
пыл. увлечённость. как редко приходится слышать эти слова. как редко встречается то и другое в жизни и даже в творчестве.
и всё же, попроси меня любой человек назвать самое главное в нём, попроси назвать то, что побуждает его придавать материалу ту,
а не другую форму - ответ останется тем же.
и всё же, попроси меня любой человек назвать самое главное в нём, попроси назвать то, что побуждает его придавать материалу ту,
а не другую форму - ответ останется тем же.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
присоединяйтесь - места на дороге хватит всем.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
то, что сближает меня с моими родными - от общности обстановки. разделяет, - от разности прошлого. но общность растет, а прошлое отодвигается дальше. и сегодня, когда день справляет свое торжество и под его ослепительным блеском выцветают яркое световое пятно, кажется, во мне растворилась последняя его накипь.
суббота, 27 ноября 2010
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
помнится кто-то просил рассказать о Чехии, о том, что думаю и чувствую к этой стране.
вообще трудно ее назвать "своей", просто потому, что живу в ней всего два года. но за это короткое время я успел ее полюбить. в стране, где явственно сквозит "красивостью", где городское население преимущественно верующее, большинство из них католики, что для православия (в том числе и для греко-католиков) явление своеобразной конверсии.. трансформации приоритетов в течения и конфессии. на маленьком "опытном поле" наглядно лицезреть, как изменяется физический тип чешского демоса. коренной горожанин, бедняк - ремесленник, подмастерье - горожанин вдвойне: такой человек никогда не покидает пределы города; чехи неспособны к ассимиляции. они с младенчества патриоты до мозга костей. они готовы жить в самых скудных, тесно застроенных, грязных кварталах. низменные районы Опавы, где я имел возможность жить какое-то время - дают о них известное представление. чехи по обыкновению своему "низкорослые" тщедушные люди., я не имею в виду физиологию. я об их неумении приспосабливаться. не знаю, каковы здесь "молекулярные" отношения между коренными жителями и не очень, и существует ли вообще в какой-либо форме такое разделение. это ведь все трудно уловимо, подземно и не поддается точному учету. надо до мелочей знать обстановку, до тонкости чувствовать воздух быта, чтобы ответить на этот вопрос. вероятно, тут не все гладко. но важно то, что у тех и у других в основном одинаковые интересы, взгляды, склонности, впечатления. если бы в прежнее, дореволюционное время или хотя бы в период существования ссср собрать бы под одной крышей всех-всех-всех, это бы неминуемо привело к резкому антагонизму и столкновениям; не смотря на "дружбу славян" и тут трудно было бы помочь разговорами и убеждениями, если бы даже те, кого уговаривали и убеждали, были в принципе согласны с тем, что им говорили. у каждого за спиной стояло слишком разное прошлое, и каждый приносил с собой частицу окружавшей его атмосферы, которой тягостно было дышать другому. мой сосед, к примеру - средне рабочий полукустарного заводика, - физически развитый, плечистый и озорной, привычный к сильным движениям, выпивке, драке... он вырос в ступенчатом домике с садиком, где ему с детства внушали, что люди иной веры - нечисть - явления одного порядка и что сам он для того существует, чтобы показать пример остальным, каким должен быть настоящий словак. но дело заключается не в этом инвентаре шовинизма, им попросту нечего было бы делать друг с другом, если бы они остались с глазу на глаз. точек соприкосновения было бы мало, но зато тем более поводов для столкновения. слова о равенстве славян оставались бы словами, пока не существовало психологического равенства. нужно было бы, чтобы стала однородной ее бытовая и культурная обстановка и уплыли бы в прошлое хедеры, синагоги, крестовые походы, колокола, для того, чтобы такое равенство превратилось в действительность. и в той мере, в какой оно стало действительностью, этим людям просто, легко и весело друг с другом, пока они наедине с самими собой. такая свобода не свойственна человеку, который привык робеть и стыдиться себя, чувствовать на своей коже презрительные взгляды, слышать высокомерные и насмешливые интонации, - такая свобода не свойственна человеку "черты". никакая культура сама по себе этого дать не может. для этого нужно, чтобы пала "черта" внутри и за ее пределами. не формальная, которую можно уничтожить одним движением, а та, что создавалась десятилетиями. не могу сказать, что они хорошо разбираются предположим в искусстве или в русской литературе. они даже читают по складам, и многие слова им кажутся незнакомыми. вне себя они чувствует себя чужевато и друг друга различают только после того, как найдут в себе смелость заговорить. они мало чем отличаются от нас. хотя, если подумать... это я мало чем от них отличаюсь...
вообще трудно ее назвать "своей", просто потому, что живу в ней всего два года. но за это короткое время я успел ее полюбить. в стране, где явственно сквозит "красивостью", где городское население преимущественно верующее, большинство из них католики, что для православия (в том числе и для греко-католиков) явление своеобразной конверсии.. трансформации приоритетов в течения и конфессии. на маленьком "опытном поле" наглядно лицезреть, как изменяется физический тип чешского демоса. коренной горожанин, бедняк - ремесленник, подмастерье - горожанин вдвойне: такой человек никогда не покидает пределы города; чехи неспособны к ассимиляции. они с младенчества патриоты до мозга костей. они готовы жить в самых скудных, тесно застроенных, грязных кварталах. низменные районы Опавы, где я имел возможность жить какое-то время - дают о них известное представление. чехи по обыкновению своему "низкорослые" тщедушные люди., я не имею в виду физиологию. я об их неумении приспосабливаться. не знаю, каковы здесь "молекулярные" отношения между коренными жителями и не очень, и существует ли вообще в какой-либо форме такое разделение. это ведь все трудно уловимо, подземно и не поддается точному учету. надо до мелочей знать обстановку, до тонкости чувствовать воздух быта, чтобы ответить на этот вопрос. вероятно, тут не все гладко. но важно то, что у тех и у других в основном одинаковые интересы, взгляды, склонности, впечатления. если бы в прежнее, дореволюционное время или хотя бы в период существования ссср собрать бы под одной крышей всех-всех-всех, это бы неминуемо привело к резкому антагонизму и столкновениям; не смотря на "дружбу славян" и тут трудно было бы помочь разговорами и убеждениями, если бы даже те, кого уговаривали и убеждали, были в принципе согласны с тем, что им говорили. у каждого за спиной стояло слишком разное прошлое, и каждый приносил с собой частицу окружавшей его атмосферы, которой тягостно было дышать другому. мой сосед, к примеру - средне рабочий полукустарного заводика, - физически развитый, плечистый и озорной, привычный к сильным движениям, выпивке, драке... он вырос в ступенчатом домике с садиком, где ему с детства внушали, что люди иной веры - нечисть - явления одного порядка и что сам он для того существует, чтобы показать пример остальным, каким должен быть настоящий словак. но дело заключается не в этом инвентаре шовинизма, им попросту нечего было бы делать друг с другом, если бы они остались с глазу на глаз. точек соприкосновения было бы мало, но зато тем более поводов для столкновения. слова о равенстве славян оставались бы словами, пока не существовало психологического равенства. нужно было бы, чтобы стала однородной ее бытовая и культурная обстановка и уплыли бы в прошлое хедеры, синагоги, крестовые походы, колокола, для того, чтобы такое равенство превратилось в действительность. и в той мере, в какой оно стало действительностью, этим людям просто, легко и весело друг с другом, пока они наедине с самими собой. такая свобода не свойственна человеку, который привык робеть и стыдиться себя, чувствовать на своей коже презрительные взгляды, слышать высокомерные и насмешливые интонации, - такая свобода не свойственна человеку "черты". никакая культура сама по себе этого дать не может. для этого нужно, чтобы пала "черта" внутри и за ее пределами. не формальная, которую можно уничтожить одним движением, а та, что создавалась десятилетиями. не могу сказать, что они хорошо разбираются предположим в искусстве или в русской литературе. они даже читают по складам, и многие слова им кажутся незнакомыми. вне себя они чувствует себя чужевато и друг друга различают только после того, как найдут в себе смелость заговорить. они мало чем отличаются от нас. хотя, если подумать... это я мало чем от них отличаюсь...
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
весь этот день громко говорит против мрачного сравнения классики. ивы на берегу изгибают свои длинные ветви, на концах тонкие и пониклые - уже сейчас, гибкие, голые, темно-пурпурные, потягивается в истоме. не шепчут слов бессмысленной ненависти, не требуют поклонения, лести, похвал, смешанных с угрозами. они вообще ничего не требует. они только наклоняется низко, проводят по волосам, задевают плечо сломанной веткой, скользят по песку, по памяти... каждый лист - блестящее зеркало или осколок стекла, играющий острой гранью. с листьев стекают брызги света. дерево пронизано солнцем до сердцевины. а река. в лицо ударяет ее дыхание. крутой берег, в котором ищешь круглые отверстия ласточкиных гнезд, произносит полустертые, забытые слова. на улицах нет тесноты только серость и сырость. большие дома степенно поглядывают друг на друга, - заспанные, зевают в руку, будто не спали несколько дней. только маленькая желтая точка вдалеке. это дождевик блекнет на фоне выцвевших голых деревьев, и тогда думаешь: где же люди находят столько времени и душевного спокойствия, чтобы сейчас с такой безмятежностью отдаваться погоде? тихо. кто-то сидит на скамеечке у крыльца. улицы Старомнестской площади опустели. зато тротуары наполнились гудящей толпой. люди прячутся от дождя, падающего с неба крупными каплями. архитектура старого города как бы пропадает в тумане, оставляя расплывчастые очертания. все, кто по ту сторону улицы - находятся в другой смысловой плоскости. в них сохранились остатки вчерашнего и сами улицы еще не сформировались и часто напоминают просеки - пустыри, фабрики, раскиданные вдоль широких песчаных проездов.