чтобы во время смерти его скелет не испортили бездомные псы.
суббота, 01 мая 2010
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
человек продал скелет. купивший скелет приставил к человеку сторожа,
чтобы во время смерти его скелет не испортили бездомные псы.
чтобы во время смерти его скелет не испортили бездомные псы.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
из детского сочинения:
"о корове"
у коровы по четырем углам растут ноги.
из коровы делают котлеты. картофель растет отдельно.
корова сама дает молоко. индюк старается, но... не может.
"о корове"
у коровы по четырем углам растут ноги.
из коровы делают котлеты. картофель растет отдельно.
корова сама дает молоко. индюк старается, но... не может.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
я когда-нибудь расскажу вам о том, как Полпашкин победил в одиночку солнце.
Полпашкин - великий человек. я даже фамилию его пишу с большой буквы...
Полпашкин - великий человек. я даже фамилию его пишу с большой буквы...
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
машины воспитывают людей.
меня воспитал экскаватор.
меня воспитал экскаватор.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
молодое, серьезное (смешное по форме) - остается главным по содержанию...
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
после общественной столовой дрались дома холодными примусами.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
говорят: - детей ненавидеть - модно.
в сущности нет ни детей, ни взрослых - есть люди.
взрослый ни дороже, ни дешевле ребенка.
но мы почему-то все время забываем об этом...
в сущности нет ни детей, ни взрослых - есть люди.
взрослый ни дороже, ни дешевле ребенка.
но мы почему-то все время забываем об этом...
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
рынок. кувшины. гончарный ряд. совершенно невыносимый запах мыла. здание, изнутри занавешано тряпками и деревянными бусинами, нанизанными на леску. кипы мануфактуры стоят корешками, как книги. спадают кожаные калоши, обнажая зеленые задники ичигов. на базаре мальчик продает мухоморы. он долго и громко торгуется с хозяином трех корзин, наполненных мухами и абрикосами. наконец хозяин берет листы. сразу собираются люди посмотреть, как завязнет первая муха. муха падает, большинство удовлетворенно расходятся. мальчик идет дальше. погибшая муха замещается тысячами других. погибающая густо звенит.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
женя - мизантроп по пятницам и четвергам.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
глубокое отвращение ко всякому роду общественной деятельности... соблазн спастись бегством, смириться с упадком своей эпохи, игнорируя замечания и плевки в затылок... отвращение, вызываемое человеческой разобщенностью - искушение повседневного сосуществования...
одиночество приносит в мою жизнь двойственность, будто упадок начинается с той самой минуты,
когда ты в безысходности жмешь ему руку. нужно разучиться тянуть за собой.
одиночество приносит в мою жизнь двойственность, будто упадок начинается с той самой минуты,
когда ты в безысходности жмешь ему руку. нужно разучиться тянуть за собой.
пятница, 30 апреля 2010
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...

эй, парни, да у этого таракана люди в голове...


фотографии пришлось уменьшить. поэтому качество немного ухудшилось.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
солнце. абрикосовые ветки. грузчик со сломанной ногой.
в кафе он рассказывает о жизни...
(все разошлись, на столе осталось шесть чашек и три стакана)
домик в пригороде.
живет один. возвращается каждый день к себе только под вечер, чтобы приготовить еду...
собака, кот, кошка, шестеро котят. у кошки нет молока. котята умирают один за другим.
каждый вечер окоченевший дохлый котенок и нечистоты. а еще запах мочи, немытой шерсти и мертвячины.
вчера вечером (он потихоньку вытягивает руки, медленно, отодвигая стаканы на край стола) подох последний. хотя нет. лишь половина. вторую половину сожрала мать. и как всегда нечистоты...
ветер задувает щели в стене. где-то далеко играют на рояле Шопена. он сидит среди развалин и нищеты.
весь смысл существования вдруг комом подступает к горлу.
(стаканы падают на пол, разбиваются, а он все продолжает раздвигать руки.)
сидит так несколько часов подряд, сотрясаясь от бешеной ярости, без слов, улыбается, говорит:
- я заплачу.
и ничто его не тревожит.
в кафе он рассказывает о жизни...
(все разошлись, на столе осталось шесть чашек и три стакана)
домик в пригороде.
живет один. возвращается каждый день к себе только под вечер, чтобы приготовить еду...
собака, кот, кошка, шестеро котят. у кошки нет молока. котята умирают один за другим.
каждый вечер окоченевший дохлый котенок и нечистоты. а еще запах мочи, немытой шерсти и мертвячины.
вчера вечером (он потихоньку вытягивает руки, медленно, отодвигая стаканы на край стола) подох последний. хотя нет. лишь половина. вторую половину сожрала мать. и как всегда нечистоты...
ветер задувает щели в стене. где-то далеко играют на рояле Шопена. он сидит среди развалин и нищеты.
весь смысл существования вдруг комом подступает к горлу.
(стаканы падают на пол, разбиваются, а он все продолжает раздвигать руки.)
сидит так несколько часов подряд, сотрясаясь от бешеной ярости, без слов, улыбается, говорит:
- я заплачу.
и ничто его не тревожит.
четверг, 29 апреля 2010
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
время стремительно из-за отсутствия ориентиров.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
когда к некоторым городам нас влекут общие интересы, мы оказываемся в дураках. так, как даже самые бездуховные из нас никогда не живут, повинуясь влечению, во всяком случае, в повседневной жизни существует огромное количество вещей, не имеющих ни малейшего отношения к людям, чьи интересы могли бы быть общими. когда нам время от времени, все таки, удается воплотить одно из мечтаний, - в голове тут же образуются пробелы, словно омертвелые участки кожи. тогда приходится вожделеть другие города...
воскресенье, 25 апреля 2010
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...
густой, как масло, дождь на стекле, глухой шум затяжного ливня – все принимало облик прошлого, и гнетущая печаль проникает в самое сердце, как вода проникала в его башмаки, а холод – в колени, плохо защищенные тонкой шифоновой тканью. из самых недр неба одна за другой набегали черные тучи, быстро уплывая и уступая место новым. эта невесомая вода, которая лилась вниз, не похожая ни на туман, ни на дождь, легким проникновением освежала лицо. промывала глаза, обведенные большими кругами. складка на его брюках исчезла, а с нею теплота и доверие, с которым нормальный человек смотрит на мир, - созданный для него вакуум.
эй, парни, да у этого таракана люди в голове...